Форум » Спальные районы » Мидас. Элитный район. Личная квартира Катце Эрлиха (1) » Ответить
Мидас. Элитный район. Личная квартира Катце Эрлиха (1)
Катце Эрлих:
Катце Эрлих: Катце чувствовал себя не комфортно под пристальным взглядом своего помощника, особенно его смущала поза, ведь он сидел голым с раздвинутыми ногами, а между ними стоял Фитц на коленях и накладывал целлопластик. Ни чего интимного в этом не было, хотя, как посмотреть. И его лицо постоянно было в непосредственной близости, что-то же немного нервировало Эрлиха, он старался не глядеть на Гарольда, отводя взгляд, либо прикрывая глаза. Затем он развернул и начал касаться спины, приятно прохладными пальцами. И постоянно что-то приговаривал и пояснял свои действия, заподозрить его в чем то было недопустимо, по моему это просто разыгралось воображение. А потом он сообщил, что пойдет со мной в душ, и потянулся за застежку. Прежде чем он это сделал Эрлих перехватил его руку. -Нет, не надо!!! И уже более спокойным тоном добавил,- не надо раздеваться, я чувствую, что просто физически не смогу принять душ, выстояв хотя бы, пять минут, такая слабость. По этому я буду мыться в ванной, но что бы раны не греть, воду набирать не буду я просто сяду в нее, а ты поможешь мне вымыть голову, поливая из распылителя. Из-за раны в плечо я не могу поднять руки вверх, пока это чертовски больно, а помоюсь я сам.
Гарольд Фитцджеральд: - Ладно... Уговорил. Но раздеться мне все равно надо, по крайней мере снять верхнюю одежду. - Я принялся раздеваться, пока рыжий сидел на топчане. Когда на мне осталиль лишь плавки, я открыл воду в ванной и ополоснул ее. А потом пустил горячую, чтобы немного согреть. Через минуту обернулся к Катце. - Ну давай, герой, вставай. - я протянул к Эрлиху руки, помогая подняться. Стоял на ногах он плохо, но я подхватил его, не дав упасть и помог перелезть через бортик ванной. - Так, начнем с головы, а потом все остальное. - я протянул ему шампунь и окатил голову из распылителя. - Давай уже... - я забрал шампунь у рыжего и выдавил себе на ладонь. А потом принялся массировать его голову, взбивая обильную пену.
Катце Эрлих: Как я ни старался избежать этого, Гарольд все же разделся. Какой он нынче скромный, даже плавки не снял, сама тактичность, подметил про себя Эрлих, расплываясь в легкой усмешке. Через несколько минут Гар помог Катце забраться ванну. Ну просто брат милосердия, даже нагрел ее заранее. Не такой уж он и оторва. Может же быть серьезным, когда хочет. Вполне положиться на такого можно, правда в ухо воды налил, но это мелочи. "У него неплохо получается приглядывать за мной..." Хотя, лучше не расслабляться, тот еще тип, не заметишь, как что-нибудь вычудит. Карце фыркнул на очередное попадание воды в уши.
Гарольд Фитцджеральд: Вобщем, процедура прошла вполне гладко, если не считать того, что я был мокрый с ног до головы, а Эрлих чуть вырубился в ванной. Хорошо я успел его поймать и он не треснулся головой об край. Я покачал головой и легко хлопнул рыжего по щеке. - Так, заканчиваем все, ты сейчас чуть не убился о ванну, хорошо я поймал. - я окатил Эрлиха еще раз и отвернулся, чтобы взять огромную махровую простынь вместо полотенца. - И не думай, что я позвлю тебе идти самому. - я обернул Катце и поднял его на руки. Он и так был не сильно тяжелым, а после ранения вообще стал легким как пушинка. Мы "прошагали" в его спальню и я опустил его на постель. Убрал мокрую простынь и сел рядом. - А теперь расслабься, я сниму целлопластик и поменяю тебе повязки.
Катце Эрлих: Похоже, с помывкой я поспешил, даже не заметил, как начал сознание терять, хорошо, что Фитц был более бдительным и вовремя меня поймал, а то бы в довершение у меня бы еще и голова была бы разбита. Гарольд быстро меня домыл и унес в спальню и теперь я лежал голый и ждал, когда он меня перевяжет. -Гарольд, мне холодно, постарайся снять эти заплаты быстрее. Эрлих шмыгнул носом, -черт, почему так холодно, у меня зуб на зуб не попадает. Может, чуть попозже избавимся от них? Ред потянулся за одеялом натягивая его на себя. Мелкая дрожь сотрясала тело и без того белая кожа смотрелась неестественно.
Гарольд Фитцджеральд: - Нет, не потом. Сейчас. Давай... А потом отдыхать. - я быстро принялся обрабатывать целлопластик раствором, чтобы снять его. Затем снял повязки, обработал антисептиком и наложил лекарственную мазь с анастетиком. А затем стерильные прокладки и закрепил их специальным клеем. - Вот так. А теперь принесу тебе чего-нибудь теплого. А то ты дрожишь. - укрыл рыжего одеялом и поднялся, забирая отработанный материал. На кухне быстро осмотрел запасы продуктов и выпивки. Ну, скажем, выпивку сейчас Катце нельзя, а вот что-нибудь поесть надо. И попить горячего. Я достал из морозилки лоток с готовой едой, кажется, что-то экзотическое, со странным терранским названием... "Лозанья", прочел я на этикетке. Хм... прочел состав и удовлетворенно кивнул. Сыр и куски теста - то, что надо, Катце сможет это съесть, питательно и вкусно. По крайней так было написано. Я поставил лоток в микроволновку. Отлично. Налил себе бренди и дождался пока звякнет микроволновка. Выложил ставшую мягкой массу в тарелку и понес в комнату к Эрлиху.
Катце Эрлих: Никто не хотел меня слушать! Ну почему надо было снимать эти проклятые повязки сейчас! Было холодно до невозможности. Конечности просто заледенели. Даже то, что Гарольд укрыл меня одеялом как-то слабо помогало. Точнее, Эрлих не чувствовал тепла. С кухни чем-то вкусно запахло, но есть совершенно не хотелось. И, коенчно же, и сейчас меня никто не спрашивал и Гарольд притащил еду в спальню, намереваясь накормить меня. - Даже не думай, что я буду ЭТО есть!!! - категорично заявил Эрлих. - Я вообще не ем, когда болею, и если ты не хочешь, чтобы меня вывернуло от одного запаха, немедленно унеси это!!!! И лучше достань еще одно одеяло, я умираю от холода. - Эрлих был закутан до подбородка, словно куколка в коконе, при этом выстукивая дробь зубами.
Гарольд Фитцджеральд: - Ну ладно... - я вздохнул и понес еду на кухню. Не хочет - и не надо. Хер с ним. Проголодается - попросит. На кухне я минуту простоял в раздумии и решил, раз он послал меня с едой, значит и пить не будет. Вздохнув еще раз, я вернулся в комнату и достал еще один плед. А потом... Идиотская мысль, но все же... Я накрыл рыжего вторым пледом и не долго думая и не давая ему опомнится, нырнул к нему под бочек! Благо я не одевался после помывки Катце. Вытянулся рядом и прижал его к себе, пресекая все его попытки дергаться. - Иначе хоть сто одеял на тебя нацепи - не согреешься. Да не дергайся ты, не съем.
Катце Эрлих: -Да ты!.. Ты!…Да я так и знал!!! - у Катце не хватало слов от возмущения. - Немедленно убирайся из моей постели!!! Грязный извращенец!!!! - но... пока он сыпал словами, его тело инстинктивно потянулось к теплому телу Гарольда. И как только Катце замолчал, то понял, что уже сам прижимается к нему. Вздох недоумения вырвался из груди, Катце поднял взгляд на Фитца, непонимающе и обескуражено глядя на него. Ведь если Фитц надумает послушаться его и покинет постель, и в этом Эрлих готов был даже поклясться, то руки его сами потянуться за ним. К такому горячему невозможно было не прикасаться. Поэтому он предпочел замолчать. - Только на одну ночь, пока не отогреюсь… и не воображай себе ничего подобного… вот! - Эрлих максимально прижался к Фитцу, обвивая того руками и ногами и сопя в шею помощнику.
Гарольд Фитцджеральд: - Ну вот и славно... - я обнял Эрлиха и прижал к себе. Сволочь я, конечно, встало у меня на него моментом, так что мне пришлось лечь так, чтобы он не касался моего паха, иначе все полетит к черту. Ну а что я мог следать, если рядом со мной лежал красивый молодой парень с роскошным телом? Конечно, надо быть самой последней сволочью (а таковой я себя не считал) чтобы начать приставать к нему. Я к нему и к здоровому-то не решался пристать, а в таком уж состоянии тем более. Интересно, что он там говорил насчет законника? Ничего не было? Бла-бла-бла, рассказывай кому-нибудь еще, голубок, что у вас ничего не было! То-то ты после его визита сам не свой был, расшвырял все по квартире, как будто бы вы где попало кувыркались, бардак везде навел... Небось, это законник разошелся, блонди - они такие, им только волю дай... Или еще что-нибудь дай... Не думаю, что Форестер так уж невинен! Не зря же про них с Нортоном по Эосу всякие небылицы ходят. А, собственно, почему небылицы? Может и не небылицы вовсе, я сам не видел, но ребята-то говорили, что Форестер с Нортона чуть ли не пылинки сдувает. Да и дома, небось они не в шахматы играют. Хотя... черт этих блонди разберет. Может и в шахматы... Я лежал и думал, и слушал дыхание Эрлиха. Сначала оно было рваным, но постепенно выровнялось, я понял, что он спит. И, кстати, он дрожать перестал. Я чуть изменил положение и теперь лежал на спине, приобнимая Катце рукой, так, чтобы не потревожить его рану и чтобы он не мог задеть мой стояк...
Катце Эрлих: Постепенно Эрлих расслабился, отогреваясь... Его наконец сморило. Но сон был тревожным и рванным, сплошная мешанина, которая мешала нормальному отдыху и восстановлению сил. Катце начал метаться по постели, лоб взмок, стоны и обрывки фраз ссыпались с его губ. Снова снилось то, чего никогда не было, но безумно походило на правду. Какие-то деловые операции на черном рынке, которых никогда и не было, затем взрывы, силуэт темноволосого монгрела, уходящего в самое пекло пожара. Он никогда не видел его лица, только со спины. Кто он? Откуда и почему добровольно обрек себя на такую мучительную и безумную смерть? А потом навалились изматывающая душу пустота и чувство потери... Но, почему-то, потеря не этого парня, что уходил... Кого же? Эрлих застонал и всхлипнул, стало душно. Он спихнул с себя одеяло и сжался в комочек, прижимаясь к теплому боку...
Гарольд Фитцджеральд: Вот черт! Этого еще не хватало! Видимо, слишком сильные дозы лекарства последнее время мы закатывали Катце. Теперь он бредить начал. Метался по постели, что-то стонал, шептал... Рвался вытаскивать какого-то парня из огня. Я ничего не понимал, но сдерживал Эрлиха, не давая тому сильно дергаться, чтобы раны не повредить еще больше. Завтра надо будет с Вацлавом поговорить, может будет нужно что-нибудь успокоительное ему прокапать. И только потом перевозить в Байрейт. Плевал я на дела, когда с рыжим такая хрень происходит! Наконец он затих. Я повернулся к тумбочке и достал полотенце. Хорошо, что не унес его, а бросил рядом. Прмокнул рыжему лоб, обтер грудь, плечи, живот. Он был мокрый, как... вобщем как будто только что из-под душа. Я обтер его всего, не забыв даже пах, а потом откинул одно покрывало. Хватит и одного одеяла, вроде бы Катце согрелся. Но все равно вылезать из постели я не собирался, вдруг бы он опять начал метаться.
Катце Эрлих: ...И вдруг стало... так спокойно... и так тихо и надежно, как могло быть только в присутствии Форестера... Ласковое прикасание заботливых рук чувствовалось даже сквозь сон, но просыпаться так не хотелось. Катце потянулся, не смотря на раны, закинул одну ногу на бедро и обнял рукой того, кто был рядом, а затем потерся щекой о плечо, ласково промурлыкав: - мммм Норв... - и безмятежно уснул, без тяжелых снов, без бредовых ведений.
Гарольд Фитцджеральд: Я и сам уже почти задремал, когда услышал... "Мммм Норв..." И едва не подскочил от услышанного! Блядь! И после этого, ты будешь полоскать мне мозги, что между вами ничего не было??? Эрлих, ты... Я лежал и не находил слов. Не находил слов для себя, чтобы оправдать себя, идиота! Как я мог поверить в такую чушь, как мог повестись, что между Катце и законником ничего нет? А с другой стороны... Делать-то что? Эрлих дрых, крепко и спокойной. Значит так, да? Значит вам, господин теневой дилер, глава черного рынка Танагуры, мистер шелковые трусы, спокойнее и безопаснее в объятиях главы безопасности? Ну что же... А как вам понравится такое? Я чуть изменил положение и впился губами в приоткрытый рот Катце, и сразу же проник в него глубоко языком, удерживая Эрлиха руками, почти стискивая его в объятиях...
Катце Эрлих: Что это? Поцелуй? Какие настойчивые и горячие губы, какой реальный сон... Не хочу даже думать об этом... Зачем, когда можно просто насладиться. Поцелуй Норвея... что может быть лучше? Охотно отвечаю ему, отдаваясь дикому желанию, стоны срываются с губ, а тело стремится навстречу. Ах, Норв! Милый, любимый, - во сне можно все, все, что я запретил себе в реале. Брать и отдаваться, открыто наслаждаться близостью и ничего не бояться, никто не может стать преградой или помехой. Мы равны, за нами нет прошлого, нет настоящего, есть только мы здесь и сейчас, есть удовольствие и наслаждение близостью. Форестер словно держал меня, а я изнывал от желания, пытаясь прижаться пахом к нему, мне было мало, мало лишь поцелуя… - Ты мой!!! - прорычал ему в губы, - Только мой….
Гарольд Фитцджеральд: - Твой... - не удержался я и прошептал Эрлиху. Пусть... даже если сейчас он проснется, я не буду жалеть о том, что случилось. Конечно, попытается мне по морде дать и обвинит во всем меня, но... Черт, это того стоит! Его тело, гибкое и распаленное, его рот, податливый и... как же сводила с ума его неопытность и... неопытность? Хм... Странно... Неужели Форестер не научил Катце целоваться? Отдавался он с жадностью, а вот кое-что делал неумело... Ладно, фиг с ним, сейчас это не имело значения. Я целовал Катце и мне было плевать на то, что будет дальше. Сейчас... Только "сейчас" имело значение. Мое собственное возбуждение достигло пика. Я был уже почти готов кончить, но мне не хотелось вот так, в пустоту... Я начал целовать Катце чуть ниже, уже шею, переключился на плечо, потом на грудь, поигрался языком с его соском и "пошел" дальше, ниже. Упругий живот, бедро и... Вот так, мой сладкий, вот так... ты хочешь... Глупо отрицать, что ты хочешь. Хочешь более интимной ласки, более пристального внимания к себе. Я лег так, чтобы мог без труда ласкать пах Катце языком и ласкать себя. Только не просыпайся, мой хороший... Я обхватил член рыжего губами и принялся ласкать его, сначала неспешно, по всей длине, а потом уделяя внимание головке. И снова по всей длине... Я играл с ним, дразнил его... Одновременно с его лаской, я ласкал и себя, плотно обхватив собственный член рукой...
Катце Эрлих: Норвей все целовал и ласкал, поцелуями опускаясь ниже, туда, где все горело огнем, изнемогая от желания. Катце стонал в голос, отдаваясь страсти. Только бы не проснуться, только бы сон не покинул меня... Эрлих сильнее зажмурил глаза, оставаясь в полусознании. И вот губы Форестера легли на его плоть, такие опытные. Дразня и играя, они доводили до сумасшествия, то замедляя ритм, то набирая скорость, продляя сладкую пытку и не давая излиться в этот ласковый сильный рот. Катце метался по постели, выгибался навстречу ласке, стонал, шептал имя законника как мантру. ...Норв, Норвей, Норвей!!! - Катце приподнимал бедра навстречу движениям, пытаясь приблизиться к разрядке, но Форестер вовремя замедлял движения, так, что становилось невмоготу, и Катце был готов умолять его продолжать. - Пожалуйста, прошу тебя… Ах, еще, умоляю… Ммммммммммм - Эрлих откинул голову, прерывисто дыша, всхлипывая от нетерпения и безумного желания, закусывая губы, разметав кровавые волосы по белоснежной подушке. Катце молил об одном, чтобы сон длился как можно дольше, а Норвей позволил ему выплеснуться...
Гарольд Фитцджеральд: Я сам был уже на грани... Ты хочешь кончить, мой хороший, верно? Хочешь... Ты уже просишь об этом... Ты готов умолять меня... Нет, не меня, а твоего законника! И после этого ты будешь утвержлать, что все же между вами ничего нет и не было? Нет, мой сладкий, расскажи это кому-нибудь другому, но не мне, трахающему тебя ртом и слушающему как ты просишь Норва дать тебе кончить. Сдерживать собственное возбуждение было все труднее и я отпустил-таки Катце... и сам последовал за ним, не проронив ни звука... Лишь вздрагивая вместе с ним...
Катце Эрлих: Постепенно растущая волна накрыла меня и я кончил, судорожно вздрагивая. И ощущения словно выворачивали меня, выбрасывая семя наружу. Трепет тела никак не унимался, а пальцы комкали ни в чем не повинную простынь. Затем навалилась такая истома, что невозможно было пошевелиться, словно магнитом придавливая к постели. Голова шумела, все уходило на задний план. Сознание словно окутал туман, не хотелось ни думать, ни шевелиться, все плыло, притупляя все чувства... слух, осязание, ничто не было властно над телом. Ничто не было важно или ценно, все уходило в небытие. Сон все плотнее окутывал Катце, поглощая разум. Все, на что был способен рэд - это повернуться на бок и свернуться калачиком. Уголки его губ дрогнули в легкой счастливой улыбке: - Норв...
Гарольд Фитцджеральд: Если бы... Если бы ты, мой хороший, если бы ты сказал это про меня... Если бы для меня ты был так же полон страсти... Если бы для меня были твои стоны... Нет! "Норв..." И меня скрутило... Накатила такая злость, что я резко вскинул себя, оказываясь рядом с Катце, и уже был готов разбудить его, как холодная трезвая мысль остановила меня. Сделав так, я навсегда потеряю Катце. Он не простит мне того, что случилось. И глупо будет доказывать ему, что я всего лишь выполнил его желание. Я посмотрел на рыжего и дотянулся до полотенца. Обтер себя и его там, где не успел собрать ртом. А потом отложил полотенце и снова нятянул на нас одеяло. После столь бурного секса мы были мокрые, повязки Катце начали пропитываться кровью, но сменю я их только завтра, не стоит сейчас будить Катце... Он спал, ровно дыша, и когда я лег, снова притягивая его к себе, он доверчиво обнял меня и прижался. С его губ слетело то ли слово, то ли стон, и я уговаривал себя, что это всего лишь стон. Я знал, что это может быть за слово. И я не хотел его слышать. Никогда... Я легко коснулся лба Эрлиха губами и закрыл глаза. Через несколько минут пришел сон... Завтра... завтра будет новый день, а сегодня случилось то, что случилось... но я подумаю об этом завтра...
полная версия страницы