Форум » Спальные районы » Эос. Служебная квартира Норвея Форестера (2) » Ответить
Эос. Служебная квартира Норвея Форестера (2)
Норвей Форестер:
Норвей Форестер: - Мой фурнитур давно спит... - рассмеялся. - Даже если мы устроим там карнавал, он лишь вежливо поинтересуется, не нужны ли его услуги, только и всего. Так что против он явно не будет. Мы прошли на кухню и я достал из бара бутылку вина, а ты уже ставил на стол нарезку и еще что-то, выуженное тобой из холодильника. Я разлил вино и протянул тебе бокал. Молча. Слова тут были не к чему, за меня говорил мой взгляд, а еще десять минут назад - мое тело.
Корд Нортон: - Думаю, мы обойдемся без карнавала... Я присел на угол стола, уплетая мясо и запивая вином. Мне было удивительно хорошо и спокойно. Я посматривал на Норва и видел, как светятся его глаза. мимолетный взгляд на часы... Ну что же, на сон еще оставалось почти четыре часа. Больше чем необходимо. Мы молча ели, попивали вино, и говорили глазами. И все было понятно без слов. Насытившись я блаженно улыбнулся. - Пойдем... поздно уже... Я про себя подумал, что хочу заснуть и забыться в твоих объятиях. И я точно знал, что ты угадал мои мысли. Потому что как только мы легли, ты обнял меня, прижимая к себе.
Норвей Форестер: И все-таки мы еще долго и лениво целовались, ласкали друг друга легкими прикосновениями, а потом опять целовались... Наконец, насытившись друг другом, мы провалились в дрему... - Спокойной... мой... - прошептал я, зная, что ты меня слышишь, хоть и уже спишь. - Мой...
Корд Нортон: **************************** УТРО Я проснулся как всегда, за несколько минут до того, как прозвенел бы таймер на комме. Я всегда просыпался сам. Поперек моей груди лежала рука Норвея, и я подкатился к нему под бок. И тут же был вознагражден крепкими объятиями. Мы лежали как две ложки. Я упирался ягодицами в его пах, нежился в его руках, слушал его дыхание... Подчиняясь сиюминутному порыву я потерся ягодицами о пах блонди, и тут же почувствовал его живейший отклик. И тихо засмеялся. - Доброе утро, родной...
Норвей Форестер: - Доброе... Коснулся губами нежной кожи на шее, за ушком, отвел палцами пряди волос и поцеловал скулу. - Доброе... Чуть качнул бедрами, давая тебе понять, на что настроен и... получил в ответ такое же движение, ты прижался ко мне, потерся о пах ягодицами и затылком о мое плечо. Я дотянулся до тумбочки, где лежал лубрикант и увлажнил вход в твое тело. А потом плавно вошел в тебя, одним тягучим движением. Ты не сжался, а впустил меня свободно. Вторая моя рука легла на твой пах и я начал медленно двигать ею в такт своим неспешным толчкам. Я ласкал тебя по всей длине, тер головку, и снова по всей длине. - Доброе... Я словно бы укачивал тебя, нежа в объятиях и беря тебя, но я и отдавал... Отдавал тебе свою душу. Себя. Уже близкий к опустошению, я намгновение перестал двигаться, дотянулся до коробочки и протянул ее тебе. - Я хочу, чтобы ты... - я снова двинулся в тебе, - Хочу... потому что ты мой...
Корд Нортон: Ускоренная регенерация - это большой плюс. Еще и лубрикант с анестетиком. Мое тело было отдохнувшим, никакой боли. Только некоторые мышцы слегка потягивало, но это были приятные ощущения. Я почти без усилий принял в себя плоть Норвея, полностью. Он ласкал, нежил, раскачивал меня на волнах своей любви... Я растворился в нем, в его движениях. И потому не сразу понял, когда он остановился, зачем он это сделал. - Что?... Я взял коробочку из его рук, сжимая в кулаке, и нетерпеливо двинул бедрами. Я хотел продолжения. Хотел снова падать с ним в пропасть, тонуть в океане нежности. С коробочкой я разберусь потом. Сейчас же я хотел просто любить его... Любить всей душой и телом.
Норвей Форестер: - Чтобы оно принадлежало тебе... и ты носил его... - я снова двигался в тебе, снова ласкал тебя рукой в такт своим движениям. Это было так необычно пока для нас - начинать день с такой ласки, а не просто поцелуи и объятия. И мне хотелось, чтобы так начиналось каждое наше утро, каждое, без исключений. И чтобы вечера и ночи были такими же, как вчера, и чтобы ты всегда был рядом. Рядом со мной... Еще несколько движений, и я выплеснулся в твое податливое тело, уводя тебя за собой...
Корд Нортон: Я сорвался вслед за тобой, как и вчера судорожно выгибаясь и сжимая в себе твою плоть. Мы лежали, тесно прижавшись друг к другу, и наши сердца стучали в унисон. Наконец, отдышавшись я открыл коробочку, которую до сих пор стискивал в руке. - Это мне? Чтобы я носил? Я вертел в пальцах маленькое золотое колечко с голубоватым самоцветом, искрящимся в скудном свете. Весьма изящное украшение. Парное к твоему. - Хорошо... Если ты сам оденешь мне его. Я улыбался своим мыслям, не спеша отстраниться от тебя. Было приятно ощущать тебя в себе... И я хотел продлить это ощущение.
Норвей Форестер: - Одену... как только ты отпустишь меня... - прошептал и рассмеялся. ...Через полчаса, приняв душ, и нескольких неприятных минут самой процедуры все было готово. Я последний раз спрыснул место прокола заживляющим раствором и улыбнулся тебе, накладывая стерильную повязку. - Ну вот и все. Теперь ты мой... окончательно и бесповоротно. А я твой... - я наклонился к тебе и поцеловал, нежно, почти невесомо. - Как жаль, что пора на работу... Уже почти открыв дверь квартиры, я прижал тебя к двери и снова поцеловал. - До вечера... Несколько шагов - и мы расходимся по своим департаментам.
Норвей Форестер: Домой я вернулся только для того, чтобы забрать Рэна и переодеться в более свободный костюм. Не хотелось проводить вечер в официальной одежде, к тому же, она порядком поднадоела мне. Деловой костюм тоже не подходил, как и домашний. Я выбрал нейтральный костюм, не обязывающий ни к чему, удобный и далекий от официального. Предупредив фурнитура, чтобы к утру был готов рабочий сьют, я забрал Рэна и отправился к Корду. ВЕЧЕР *****************************
Г-н Проходной Перс: **************************** Как же больно... Больно... Больно... Боль впиталась в меня изнутри, жгла, крошила то, что еще недавно было моей душей. Мы вернулись домой. Фурнитур помог мне принять душ и растер тело с ароматным маслом. Я пытался его остановить, пытался сказать, что теперь это не нужно, что теперь это никогда не понадобиться, что больше никогда ничего не будет... Но он обозвал меня дураком и велел не говорить ерунду, пока он не активировал нейроконтроллер. Я замолчал. Я не знал, что скажет господин Форестер, не знал, что он будет делать со мной дальше. Я был разбит. Расколот на миллион осколков. После душа и всех процедур фурнитур заставил меня выпить чашку крепкого сладкого чая и лечь в постель. А сам сел рядом. - Рэн, расскажи мне, что случилось. Никогда он не был ко мне так внимателен, но, видимо, что-то в нем изменилось, раз он соизволил так заинтересоваться тем, что случилось. Я рассказал ему. Скрывать что-то не было смысла. - Рэн... это могло случиться с каждым. Я не защищаю Киро, и не осуждаю его... - Но... Но ведь мы с академии... И господин Форестер... он был так добр, что разрешил нам с Киро быть вмете. Но почему, когда он дал согласие, когда сам предложил, когда... когда подарил мне шанс быть с тем, кого я люблю... почему так случилось? - Скорее всего, Киро просто побоялся что-то предпринять в академии и ты сделал выбор за него. То, как все случилсь... Поверь, так будет лучше, чем жить во лжи. Поверь... То, что случилось... Ни ты, ни Киро не виноваты. Так случилось и мы не в силах что-то изменить. А сейчас давай-ка спать. Я предупрежу господина Форестера о том, что ты уже дома. Не переживай. - Спасибо тебе... - я отвернулся к стенке и закрыл глаза. И вскоре тяжелый, душный сон навалился на меня и я провалился в забытье... ****************************
Норвей Форестер: **************************** УТРО Я резко распахнул дверь в квартиру и навстречу мне выскочил испуганный фурнитур. - Рассказывай. Коротко и по делу. - тон холодный, но не суровый. Через десять минут сбивчивых фраз я сделал вывод, что Рэн вызвал фурнитура, едва оказавшись в комнате Киро. Что же там произошло фурнитур не знал. Я прошел в комнату Рэна. Мальчишка лежал на постели, свернувшись и как-то странно вывернув голову. Я присел на край постели пэта и стянул с него одеяло. Он лежал на боку, но лицо смотрело в потолок. Сперва мне показалось, что мальчишка свернул себе шею, но из его груди вырывалось тихое дыхание, значит, он был жив. - Рэн... - я провел рукой по его плечу. - Расскажи мне, что случилось... Он посмотрел на меня и снова сжался. По его щеке потекла слезина. - Ну же, малыш, расскажи мне... - я почти силой поднял его и усадил себе на колени, он дрожал и я закутал его в одеяло. - Расскажи, что случилось. Может быть, все можно исправить... - я держал его бережно, обняв, и он постепенно начал успокаиваться. - Ничего нельзя исправить, господин... Ничего... - он шмыгнул носом. - Ну почему же... может быть мы что-нибудь придумаем. Не молчи, расскажи все, что случилось. Вы с Киро были так естественны, так натуральны... У тебя талант и я не жалею, что разрешил тебе видеться с ним. Но... почему ты попросил тебя забрать? - Господин Форестер... почему, почему он так, за что? Ведь я... - Я знаю, Рэн, ты любишь его, поэтому я и разрешил вам встречаться. Но разве Киро был против? - Да. Он был против и он... он играл, а не был со мной, он играл и претворялся, и все то время, пока я думал, что он тоже меня... а он играл, как он сказал, был хорошим пэтом. Он играл... а я... Я покачал головой. Вот оно что. Интересно, а Корд знает про это? Наверное нет. Надо выяснить, что об этом знает Корд. Но я не буду ему рассказывать. Пусть все идет своим чередом. - Успокойся... все будет хорошо. Не Киро, значит ты полюбишь кого-то другого. Который полюбит и тебя. Так всегда бывает. Не надо слез... - я провел пальцами по его щеке, стирая слезину. А потом потрепал Рэна по волосам. Они были жесткие, непослушные. И почему-то в этот момент я вспомнил мальчишку, монгрела, так похожего на моего Рэна. Кажется... Рики... Рики Дарк... Я видел его лишь однажды в приюте, который мы с Кордом инспектировали, и его образ так хорошо врезался мне в память. Кстати, надо бы проверить наших подопечных. Ссадив Рэна на постель, я поднялся. - Все будет хорошо, малыш... - я еще раз погладил Рэна по щеке и направился в спальню переодеваться. Через десять минут я уже направлялся в свой департамент.
Норвей Форестер: Квартира встретила меня полной тишиной. Свет горел только в коридоре, фурнитур проводил меня в спальню, приняв одежду, и попросил разрешения побыть с Рэном, поскольку тот плохо себя чувствовал. Я побывал у Рэна. Легкая простуда, наложенная на депрессивное состояние - вот и дало такое самочувствие. Я подбодрил его, немного посидел с ним, а потом пошел к себе. Слишком я сегодня устал. Захотелось принять ванну. Я не был любитель полежать в горячей воде, но сегодня на меня что-то снизошло и фурнитур расстарался наславу. Лежа в ароматной воде, я перебирал в голове события последних дней. Вроде бы все шло так, как должно было идти. И никаких сбоев, накладок или проблем пока не было. Это было хорошо. Я думал о том, что, по сути, сегодня совершил должностное преступление, отдав Эрлиху свой значек защиты, но, если подумать, об этом никто не знал да и он теперь был в относительной безопасности, если я хотел и дальше с ним иметь дело. Я добавил горячей воды и вытянулся в ванной. Было приятно ощущать, как тело расслабляется, а горячая вода изгоняет из него усталость. Руками я прошелся по всему телу, чуть задержался на животе, скользнул по груди, опустил руку к паху. Совсем как ты в нашу первую совместную ночь, настоящую ночь, ласкал меня. От воспоминания сладко екнуло в груди, наполняя меня чем-то необычным, ощущением ожидания чего-то сладкого и желанного. Я снова коснулся паха пальцами. Плоть налилась и затвердела, я прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Сейчас я больше всего хотел ощутить на себе тепло твоих рук и губ, но было уже поздно и я не решился потревожить тебя своим желанием. Ты, наверняка, тоже устал. Но чувство ожидания не покидало меня. Как хорошо, что несколько дней назад мы договорились, что ты или я можем попадать в квартиру друг к другу не звоня в дверь, а просто коснувшись сенсора. Я и так мог это сделать имея доступ ко всем аппартаментам блонди, достаточно было ввести личный код главы безопасности, а вот ты... свой сенсор я перенастроил в тот же вечер, как мы договорились. Теперь ты мог просто приложить ладонь к нему и войти. И ты знал об этом. Я хотел, чтобы ты знал. Понежившись еще немного в воде, я нехотя поднялся и, даже не став есть, лег в постель и прикрыл глаза. Я видел тебя. Твое тело. Мы были вместе. Может быть, ты тоже думаешь обо мне сейчас? Может быть... Нега укутала меня в свое мягкое покрывало и я провалился в сон... ВЕЧЕР ****************************
Норвей Форестер: **************************** УТРО Проснулся я рано от ощущения, что... Черт! Вчерашние размышления не прошли бесследно. Я поднялся и направился в душ. Мягкие струи смыли следы с тела, но не смогли очистить мыслей. Я по-прежнему думал о тебе. О том, как сладко просыпаться рядом с тобой, как приятно чувствовать на своей коже твои прикосновения, как я хотел бы, чтобы это было всегда... Оказывается, я уже отвык спать в одиночестве. Выйдя из душа, я заметил, что фурнитур уже успел сменить на постели испачканное белье и прибраться. Как он чувствует, что я встал, это уму не постижимо. Не зря я выбрал этого неразговорчивого тихого мальчишку, который отлично, оказывается, справляется со своими обязанностями. И не зря я доверил ему, разрешая не носить браслета фурнитура. Он платил мне преданностью и заботой во всех отношениях. Одевшись, я прошел в столовую, где на столе уже стоял легкий завтрак и был включен визор на программу новостей. Я принялся неспеша за трапезу, обдумывая сегодняшние дела. Сначала надо было решить вопрос с отправлением Рэна к Катце и я попросил привести его в столовую. - Хозяин... - Рэн стоял передо мной, потупив взор. - Иди сюда... - я протянул руку и подозвал его к столу. Он нерешительно подошел, боясь поднять на меня глаза. А я взял его за руку и усадил к себе на колени. Он тут же покраснел и принялся теребить воротничек форменной курточки. - Господин Форестер, если вы желаете... я мог бы... вам... Я рассмеялся. - Нет, Рэн. Не надо. - моя рука удерживала его за пояс, попкой он упирался мне в пах, но я не почувствовал ничего "этакого" от его прикосновений. Да, вот оно. Наверно это были какие-то больше дружеские чувства, опекунские. Я даже вообразить не мог и думать о том, чтобы Рэн согревал мою постель и мое тело. Нет. Я чувствовал себя всего лишь его опекуном. - Не бойся. Этого не случится. - я взъерошил пальцами его волосы. - Бери со стола все, что хочешь. - я улыбался ему. Он нерешительно взял ломтик ветчины. - Ну хорошо, не хочу тебя смущать. Поешь когда я уйду. И ни в чем себе не отказывай, понятно! - он послушно кивнул. - Рэн, я хочу тебе кое-что сказать. Через несколько дней ты покинешь этот дом. Нет-нет, я не собираюсь тебя продавать. Не вздрагивай так. Просто... я нашел тебе более подходящую работу, чем быть пэтом. А потом ты сможешь начать личную жизнь, может быть, встретишь того, кого полюбишь и кто полюбит тебя. Я отвезу тебя в "Байрейт" и там тебе дадут работу. Это... это закрытый клуб, но им нужен персонал. Так что еда и крыша над головой у тебя будут. Хозяин - мой хороший знакомый и тебя не обидят. Я удерживал его на коленях, ерошил волосы, обнимал за пояс и понял, что все же мне будет грустно с ним расставаться. А в одиночку, наедине с фурнитуром он зачахнет. - Так что, можешь взять все, что захочешь. И... я дам тебе кредиты, ты сможешь первое время, пока не будешь зарабатывать достаточно, обеспечить себя всем необходимым. Ну, иди. - я легко столкнул Рэна со своих колен и вздохнул. А сам принялся просматривать сводки новостей. Через полчаса я уже направился к себе в департамент.
Норвей Форестер: ВЕЧЕР День выдался тяжелый. Леман озадачил меня. Ой как озадачил. Но его затея отнюдь не показалась мне бредовой и нереально. Если он хочет увидеть Церес и прочие места подобного качества ближе - это его право. Но я должен быть готов к этому. Приносить свои извинения за то, что мы не досмотрели за инопланетником его правительству мне совсем не хотелось. Я не стал ужинать. Просто прошел в душ, чтобы смыть напряжение дня и вернулся в спальню. Белье приятно холодило кожу и я, растянувшись на спине, прикрыл глаза и не заметил, как провалился в сон...
Корд Нортон: Конечно, я помнил, что сенсорный замок в апартаменты Норвея я теперь могу открывать одним легким прикосновением ладони к экранчику сенсора. Я помнил, и не мог не воспользоваться этим. Ну и что, что уже давно за полночь, он сам наверняка спит после тяжелого трудового дня, его фурнитур и пэт - скорее всего тоже. Все это входило в мои планы. Я вошел внутрь, и тихо прошел по слабо освещенному коридору к спальне. Осторожно открыл дверь, и никем не замеченный скользнул в комнату. Слабого света ночника мне хватило, чтобы залюбоваться раскинувшимся на темных простынях телом. Нет, не телом. Любимым. Я Постоял немного рядом с постелью, любуясь, а потом принялся тихо раздеваться, аккуратно складывая сьют на кресло. Полностью разоблачившись, я так же осторожно прошмыгнул в ванную, а через некоторое время освеженный скользнул на кровать рядом с Норвом. Я умудрился его даже не разбудить... А ему что-то снилось. И что-то очень приятное... Настолько приятное, что это его возбуждало. Я осторожно коснулся губами плеча любимого, а потом. не смог удержаться. Спустился чуть ниже... и постарался сделать его сон еще приятнее...
Норвей Форестер: ... Мы лежали на берегу и волны омывали нас, разгоряченных солнцем и друг другом. Пустынный пляж, ласковая вода, и ты, твои глаза, твои губы и руки. И я не хотел, чтобы это когда-то кончалось, чтобы ты исчез, чтобы я опять остался один в пустой и душной комнате, где о тебе будут напоминать лишь мои мысли. Ты улыбался, когда я щекотал пальцами твой живот, бедра, грудь. А потом начинал смеяться, потому что я дразнил тебя невесомыми касаниями, раззадоривая все больше. И в конце-концов ты, с рычанием, опрокидывал меня и все переставало для меня существовать, только твои глаза и ты... Во сне Норвей глубоко вздохнул, руки сжали простынь, рот раскрылся, выпуская тихий стон, колени чуть дрогнули и блонди, не просыпаясь, перевернулся на живот, обнял подушку, стиснул ее. Ягодицы его сжались, и он снова вздохнул. Что ему снилось? Как жаль, что блонди не могут, нет, не должны, видеть сны... Жаль... Плоть блонди напряглась, прижатая к постели телом, и Норвей чуть двинул бедрами, шире раскидывая ноги... Блонди спал и, вопреки всему, ему снился сон...
Корд Нортон: Я провел рукой по спине Норвея. Кожа нежная, чуть бархатистая. Мне было приятно касаться его. Пальцы прошлись по пояснице, огладили полукружья ягодиц. Он лежал раскинувшись, такой доступный, открытый... Я коснулся губами белоснежного плеча. Легкая дрожь была ответом на мою ласку. Я осмелел, и провел пальцами между ног Норва. Заметил на прикроватной тумбочке тюбик, и дотянувшись взял его. Согрел немного геля на пальцах, и снова коснулся его между ягодиц, смазывая и лаская. В голове мелькнула мысль, но я не знал, как воплотить ее в жизнь. Скользкий от смазки палец осторожно вклинился между упругих ягодиц блонди и проник сквозь сжимающееся колечко мышц. Вопреки всему тело Норвея отозвалось. Я услышал легкий вздох и уловил движение навстречу. Конечно, несознательное. Он еще спал. Но его тело мне отвечало. И я осмелев проник чуть глубже, лаская изнутри осторожно, аккуратно, боясь причинить боль.
Норвей Форестер: Я проснулся от... от прикосновений к самому потаенному, сокровенному, от откровенной ласки. Кто это мог быть, у меня сомнений не возникло. Я глубоко вздохнул и чуть подался на ласкающий меня палец. Конечно, тело сопротивлялось вторжению, но к небольшой боли и дискомфорту примешивалось и ощущение чего-то необычного, тягуче сладкого, и я не знал, как описать это ощущение. Это было для меня таким новым, еще неизведанным, и я немного побаивался того, что могло произойти дальше. Но это новое ощущение вселяло в меня какой-то восторг, ожидание чего-то очень приятного. Я чуть сполз пониже, шире раскидывая ноги, и выгнулся в пояснице, позволяя тебе проникать более свободно...
Корд Нортон: Это был уже не только ответ тела. Это было осознанное разрешение для меня, и я продолжил, аккуратно добавив второй палец к первому, так что ты и не заметил. Как мне показалось. По крайней мере, никакой негативной реакции не было. Я ласкал тебя изнутри пальцами, а второй рукой поглаживал яички и напряженный член. Губами я иногда касался спины, поясницы, ягодиц, ласкал и щекотал языком, возбуждая и заставляя желать большего.
полная версия страницы