Форум » Архив » Эос. Служебная квартира Норвея Форестера (1) » Ответить
Эос. Служебная квартира Норвея Форестера (1)
Норвей Форестер:
Корд Нортон: Это было уже не шоу. Это было нечто большее. Я не отрываясь следил за петами, но это было не механическое шоу, как обычно. Они... они испытывали друг к другу чувства, и это электризовало атмосферу. Пальцы на моем плече сжались, меня развернуло и... мои губы оказались прижаты к губам Норвея. Я расширил глаза, утопая в его взгляде, шальном, полубезумном, теплом и странно обволакивающем. И дыхание вдруг замерло, а сердце пропустило один удар. Я буквально остолбенел, упираясь одной рукой в его грудь. Собираясь оттолкнуть, и медля с этим действием.
Норвей Форестер: "Если я не сделаю этого, то буду жалеть об этом все оставшееся мне время... А если сделаю - то тоже буду жалеть... Что мне не хватило этого самого времени, потому что едв Корд выйдет отсюда - я обречен... Но если я этого не сделаю... " Я мягко взял его за руку, которой он упирался мне в грудь, чуть сжал ее, прижимая к себе, снова подался к нему и начал осторожно и легко ласкать его губы своими, притягивая его второй рукой...
Корд Нортон: Мне стало жарко. Как будто я слишком близко подошел к открытому, бушующему огню. Сердце колотилось где-то у горла, а в груди екнуло... Усилием воли я напрягся, решительно отталкивая рукой Форестера, вырываясь от него. Отстранился, глядя на него расширившимися глазами и учащенно дыша произнес тихим, срывающимся голосом: - Мне лучше уйти, господин Форестер... Стремительно поднявшись я буквально выскочил из гостинной, не давая ему шанса удержать или догнать меня. Домой. Скорее домой. Сердце колотилось в груди как бешеное. Щеки пылали. Зачем он это сделал? Мы же не петы, чтобы позволять себе это. И это... это так будоражит. Это все неправильно. Этого не должно было случиться.
Норвей Форестер: Я не пытался его догнать, лишь поднялся, провожая его взглядом. А потом почти упал на диван, держась за голову. Что я наделал. Навсегда разорвал ту тонкую нить, которая начала рождаться между нами. Я поднял голову. Пэты продолжали ласки так, словно бы не были свидетелями того, что произошло в гостиной. Я поднялся и посмотрел на них: - Я разрешаю вам обоим остаться на ночь в комнате Рена и закончить начатое. Утром я отправлю Киро к его хозяину. - и вышел из гостиной. Я бросился на постель в спальне и сжал с силой подушку. Я допустил ошибку и теперь буду расплачиваться за нее его презрением. Его ненавистью. Он в праве возненавидеть меня. Я преступил черту дозволенного и если сейчас он вызовет бригаду медиков чтобы отправить меня к Эму - он будет прав. Я машинально коснулся губ, провел по ним пальцами. Его вкус. Я буду помнить его. Всегда. Пока смогу помнить... Я вздохнул, закрыл глаза. Накатила жуткая усталость и обида. И не заметил, как уснул... ...Я потерял тебя... навсегда... **************************** **************************** УТРО Сегодня - только работа. Не думать. Не ждать. Не хотеть. Только работа. Отправил фурнитура господина Нортона в его аппартаменты вместе с фурнитуром и велел ему не задерживаться. Но намекнул, что встреча Рена и Киро не последняя. Когда фурнитур вернулся, я быстро собрался, выпил чаю и отправился в департамент. Пора было заканчивать с заменой оборудования.
Ясон Минк: Сообщение на личный комм Форрестера. "Господин Форрестер, будем считать, что этого вашего сообщения не было. Ваши пожелания я учту. Спасибо, Ясон"
Норвей Форестер: ВЕЧЕР Получил сообщение Минка и рассмеялся. Ясон, ты испугался. Ох, как ты испугался. Но виду не подал. И это хорошо. Страх делает нас уязъвимыми. Думаю, что на сим этот вопрос можно закрыть. Я велел фурнитуру приготовить успокаивающую ванну и заварить хороший чай с травами. Через пять минут я погрузился в пряно пахнущую воду с бокалом горячего напитка. И внутри и снаружи было тепло и уютно. Пэта я приглашать не стал, его присутствие отвлекало бы меня от мыслей. Я снова и снова прокручивал в голове вчерашний вечер. Я повел себя... А как я себя повел? Не как блонди? А как кто? Кому дозволено безпрепятственно касаться равных себе и не испытывать за это угрызений совести по поводу того, что нарушен строгий запрет? Раз мы блонди, значит должны во всем починяться законам поведения? Но зачем тогда Юпитер наделила нас более эмоциональным восприятием? Зачем вложила повышенную чувствительность? Зачем все это, если все время загонять себя в строгие рамки закона? Закона? Кем придуманного закона, кто установил такие жесткие правила и требования, чтобы мы - элита - выполняли его безоговорочно? Мы, правящий клан, загоняли себя в строгие рамки недозволенности и ущербности? Я думал, потягивая напиток и сам себе удивлялся. Откуда во мне столько бунтарского? И почему Корд Нортон так сопротивляется тому, что очевидно и лежит на поверхности? Почему до сих пор придерживается строгих норм поведения? А что я могу? Следовать за своими желаниями... Я живой, я хочу получать ласку и дарить ее в ответ, разве имеет кто-то право лишать другого удовольствия и распоряжаться его жизнью? Нет. Значит, я буду делать так, как хочу сам. Так, как подсказывает мне мое сердце и велит разум. Значит, я буду добиваться Нортона и не сдамся, пока не смогу назвать его своим... Спал я в эту ночь на удивление хорошо... ****************************
Норвей Форестер: *************************** УТРО Быстрый завтрак и на работу. Сегодня предстояло провести мониторинг работы оборудования и просмотреть данные по инопланетным гостям. Пока я не могу провести замену оборудования в космопорте, которое будет фиксировать прибывших гостей и создавать базу данных по сетчатке глаз и другим, антропометрическим, данным, мне придется просматривать данные чуть ли не через день. В офис.
Норвей Форестер: ВЕЧЕР Вечер потек по накатанной. Рен услаждал мой взор легким танцем, пока я принимал ванну. Я не просил его о большем, мне это было не интересно. Наблюдать за тем, как кто-то, пусть даже это пэт, ласкает себя на твоих глазах и не сметь даже прикоснуться к себе. Как может вызывать эстетическое наслаждение вид мастурбирующего человека, заливающего семенем себе руки? Другое дело, красивый танец двоих, не выходящих за рамки разумного, без пошлости и откровенных физиологических последствий. Но вдвойне манит к себе зрелище обнажающегося перед тобой любимого, того, к кому влечет не только тело, но и душу и ты не торопишься удовлетворить собственные потребности и желание, ты наслаждаешься видом того, кто осмелился доверить себя тебе... Я принимал ванну пока вода не остыла. Рен уже устал и я отпустил его к себе, вызвав фурнитура. Он помог мне с волосами и накрыл на стол. Но против обыкновения, аппетит, обычно яро пробуждающийся к вечеру, сегодня куда-то пропал. Я нехотя поковырял вилкой салат и отправился спать. Сегодня я не хотел думать о Корде, но мысли постоянно возвращались к нему. Уснул я только под утро... ***************************
Норвей Форестер: *************************** УТРО Сегодня я проспал дольше обычного и даже не слышал трели таймера. Странно. Обычно фурнитур в таких случаях будил меня, но сегодня он этого не сделал. На вопрос, почему, он ответил, что, уснув только под утро, я во сне метался и что-то бормотал, и он просто не смог разбудить меня, движемый тем, что я совсем не отдохнул. Я не стал его ругать. Наоборот, он позаботился обо мне и мне, признаться, было это приятно. Я не наказал его еще и потому, что мысли мои, равно как и два дня подряд, были направлены совсем в другую сторону. Корд Нортон. Почему же меня так волнует мнение этого блонди? Почему до сих пор я боюсь встретиться с ним? Почему в тайне жду его звонка и одновременно не хочу этого? Наверно потому, что все еще не могу поверить, что оттолкнул его от себя своим поступком и теперь даже в деловых кругах он будет избегать меня. С этими невеселыми мыслями я и отправился в Департамент.
Норвей Форестер: ВЕЧЕР Я пришел уставший, но довольный результатом работы. Мы все ближе и близе подходили к разгадке тайны покушения. Впрочем, тайной это уже переставало быть. Фурнитур приготовил легкий ужин, я принял душ, переоделся в домашний костюм, накинул поверху халат, как уже привык, и устроился на диване с настоящей бумажной книгой. Я обнаружил ее в департаменте. "Саги и сказания Старой Терры". Внушительный фолиант с красочными картинками. Наверно отстался от моего предшественника. Фурнитур все прибрал, притушил свет, оставив меня в полумраке лишь с одним светильником и я разрешил ему идти заниматься своими делами. Тихий уютный вечер...
Корд Нортон: Я не медлил ни секунды. Решительно прикоснулся к пластине интеркома, и за дверью послышался мелодичный звонок. Дверь мне открыл фурнитур, быстренько склонивший голову в приветственном поклоне. - Мне необходимо видеть господина Форестера. Я прошел мимо фурнитура, и замешкался, гадая, в какой из комнат мне искать хозяина дома. Бегать по всем апартаментам в поисках мне совершенно не улыбалось.
Норвей Форестер: Я услышал звонок, затем голоса и поднялся. Сделал несколько шагов по направлению к двери и резко остановился. На пороге гостиной появился Корд. Фурнитур, учтиво поклонившись, исчез на кухне. Это было как гром среди ясного неба. Я предполагал, что смогу встретить его в департаменте, в самом Эосе, в ресторане, где угодно, но я и подумать не мог, что он придет ко мне в личные аппартаменты. - Добрый вечер, господин Нортон. Что-то случилось? - я так и держал в руках книгу, прижимая ее к груди и неверящем взглядом смотря на Нортона.
Корд Нортон: Я проигнорировал приветствие, пристально разглядывая Норвея. - Возможно... Произнес довольно тихо, а потом решительно подошел, положил руки на его плечи, еще раз заглянул в глаза и... медленно приблизил свое лицо к его, закрыл глаза и... и коснулся своими губами его губ. Сначала несмелым, робким прикосновением, а потом сильнее. Изучая на вкус податливые губы, проникая языком в рот. Пальцами я сжимал его плечи, удерживая, как будто боялся, что он может оттолкнуть меня.
Норвей Форестер: ... Кажется, книгу я уронил... Я не верил, что это происходит со мной. Он тут, обнимает меня, его губы, мягкие и осторожные, но сильные и жадные, они целуют меня... Это сон, но я не хочу просыпаться. И я ответил ему... Моему Корду. Ответил на его поцелуй, такой неожиданный, но такой желанный. Обнял его за пояс, прижался к нему, слыша, как отдает в ушах стук собственного сердца и все не решался разомкнуть кольцо рук и губы, даже чтобы вздохнуть...
Корд Нортон: Он не оттолкнул, а наоборот, даже прижал к себе. И ответил. Ответил на поцелуй. Да. Наверное именно этого он и хотел тогда, когда сам впервые попытался поцеловать меня. Какая-то странная слабость зародилась внутри. Я прервал поцелуй и чуть отстранился, рассматривая лицо Форестера. А потом, когда он открыл глаза, утонул в его показавшихся неожиданно яркими синих глазах. Я все так же держал его за плечи, а он обнимал меня за пояс. И чем дольше я смотрел в его сияющие глаза, тем увереннее становился в правильности своего поступка. Он так смотрел на меня, что внезапно я почувствовал себя самым сильным, необыкновенным и исключительным. Я просто молча смотрел, не зная, что сказать.
Норвей Форестер: Я молчал. За меня говорил мой взгляд. Внутренне, я готов был кричать, кричать от радости, от того тепла, что затопило меня, но я молчал. Я понял это, потому что не смог проронить ни слова, голос почему-то не слушался меня. Руки все так же обнимали его и я не желал их разомкнуть, прижимал к себе. До физического возбуждения было еще очень далеко, сейчас я чувствовал нечто иное. Я чувствовал, что в душе родилось новое и неизведанное для меня. Как же жестока Юпитер, запрещая нам тактильные контакты. И вдвойне она жестока, запрещая нам любить. В моей голове было много вопросов. Я хотел спросить, зачем он это сделал, почему, что толкнуло его на это, за что он так жесток со мной... Но ни один не сорвался с моих губ, сейчас я думал лишь об одном. О том, что люблю его... - Я люблю тебя... - безмолвно, одним дыханием...
Корд Нортон: Его слова оглушили меня и озадачили. Любит? Что это такое? Что это за чувство? Я не знаю. Или пока не знаю. Одно я знаю точно. Я хочу чтобы он был рядом со мной. Я хочу быть рядом с ним. И хочу чувствовать его взгляд, видеть эти сияющие глаза. Я прикоснулся пальцем к его губам, как будто закрывая рот, запечатывая его, запрещая произносить слова. И сказал очень тихо и серьезно: - Я не знаю, что значит любить. Но... с тобой я готов это узнать. И улыбнулся. Почему-то внутренне я ощутил небывалое спокойствие. Так спокойно и уверенно я себя давно не ощущал. Я как будто почувствовал новый прилив сил. И наконец-то отпустил его плечи, толкьо сейчас понимая, как сильно сжимал их все это время.
Норвей Форестер: Он сказал, что хочет узнать... со мной... значит ли это, что он готов быть со мной? Значит ли это, что я небезразличен ему, что он готов быть со мной? Я пристально смотрел в его глаза, как-то по особенному светящиеся в полумраке комнаты и взгляд был другой, не такой как всегда. - Узнаешь... Я наконец-то расслабился, понимая, что все это время стоял напряженный, как струна. И улыбнулся. А потом отступил от Корда и предложил ему сесть. Мы молча сели, я спросил: - Хочешь чего-нибудь? - а сам все не мог оторвать взгляда от его глаз. Я тонул в них, меня затягивало и я понимал, что уже полностью принадлежу ему...
Корд Нортон: - Не знаю. Наверное, неплохо было бы что-нибудь выпить. Может, чаю? - я чувствовал какую-то легкую неловкость. Наверное, это просто новизна ощущений. Я никогда ранее не позволял себе подобных вольностей, аналогичных той, что позволил себе только что по отношению к Норвею. Мало того, Форестеру это определенно понравилось, и он был рад такому развитию ситуации. Я не мог еще понять, рад ли этому я. Наверное все же рад. Такой сумбур в эмоциях я никогда еще не переживал. Я был одновременно выбит из колеи, слегка шокирован, и в то же время ощущал некоторую иррациональную веселость. Похоже, наши отношения с Норвеем переходят в несколько другую плоскость. Вот только... как же теперь мы должны себя вести друг с другом наедине и на людях?
Норвей Форестер: - Да, сейчас. - я вызвал фурнитура и велел принести чай. Он удалился, а я сел рядом с Кордом и взял его руку в свою, заглянул в глаза. А отом меня словно подбросило. Через мгновение я уже сидел верхом на коленях Корда и целовал его рот сам, прижимаясь к нему, обнимая. - Как же я ждал этого, как хотел... - шептал, перемежая слова с поцелуями. Я понимал, что болтаю чепуху, но чувство радости захватило меня целиком и я не спешил разомкнуть объятия.
полная версия страницы